Отправляясь на тайную встречу с помощником министра, заведующего финансами императорского дворца, вторая принцесса не ожидала, что столкнется с предательством человека, который всего год назад рискуя собственной жизнью помог сбежать из города наследному принцу и его старшей сестре. Поэтому когда появилась возможно незаметно попасть в город она первым делом связалась именно с ним. Ведь старик Чжао обещал помочь и исполнить клятву верности династии Фа. Но кто бы мог подумать, что на встречу вместо него явятся другие люди.

Переодетая в одежды служанки, Шулин стояла за беседкой в ожидании старика Чжао. От посторонних глаз ее прятали высокие кусты с еще закрытыми бутонами цветов, они явно не хотели показывать красоту своих лепестков обманщице луне. Эта же темнота и помогла ей проникнуть во дворец, когда большинство людей спит. Она знала, что маршрут стражников дворца не изменился за прошедший год, а потому смогла пройти незамеченной почти до главного дворца, где располагалась беседка, рядом с огромным прудом, в котором красовалось отражение полной луны. Только легкий ветерок колыхал выпавшие из косы белые локоны.

Шулин услышала шаги за спиной, и облегченно вздохнула, услышав голос старика Чжао.

— Я боялась, что Вы не сможете прийти, — улыбнулась девушка. — Вы уже подумали над моим предложением, которое озвучила ранее?

— Да, принцесса, — ответил старик, но его блуждающий взгляд заставил Шулин напрячься. — И мне сразу хочется попросить у Вас прощения. Все изменилось.

Принцесса почувствовала неприятную щекотку в затылке и резко обернулась на звук приближающихся шагов нескольких людей. Среди них был человек видеть которого хотелось меньше всего. Генерал Ли Фэй. Собственной персоной. «Этот старик…» — Шулин посмотрела через плечо, на спину удаляющегося старика. Видимо не хотел видеть, что будет происходить дальше.

— Давно не виделись, генерал Ли, — Шулин отступила на шаг назад, она старалась держаться, но руки и голос дрожали, выдавая ее состояние сейчас.

Она даже не стала оборачиваться, когда услышала за спиной еще шаги и без этого понятно, что пришли еще стражники.

Конечно понимает! Поэтому и не пытается сбежать, потому что это бесполезно. Ей сейчас стоило бы злиться на старика Чжана, но корила в первую очередь себя. За свою беспечность и самонадеянность, потому что поверила человеку, которого считала своим союзником. Но он сдал ее генералу Ли. И что теперь ее отправят в темницу? Девушка встряхнула головой отгоняя страшные мысли.

— Холодно, — коротко ответила Шулин, чувствуя как внутри все холодеет от его голоса, но из-за оцепенения не может отойти хотя бы на шаг.

Еще до падения правящей династии она ловила на себе заинтересованные взгляды генерала, но ее статус позволял ей не встречаться с ним чаще, чем это позволяет дворцовый устав, и слава богам ее тогда всегда сопровождали служанки из низших наложниц. Но сейчас рядом никого нет, только его личные солдаты, а у нее только небольшой кинжал, привязанный к правой руке. Его скрывали большие рукава халата. Но появится ли возможность его использовать?

— У меня есть выбор, — сказала принцесса не понимая головы и пряча руки в рукавах. — Я могу выбрать смерть, раз уж меня все равно рано или поздно казнят.

Она все же нашла в себе силы сделать несколько шагов назад, но по блуждающему взгляду можно понять, что она еще не до конца приняла решение. Или возможно просто выбирает более удачный момент для этого. К тому же неизвестно, что там за спиной прячет этот мужчина. Ему нельзя верить, особенно после всех обращенных на нее взглядов.

Принцесса попыталась вырваться, когда ее схватили за руки не давая возможности вырваться. а она несколько раз попробовала, но хватка стала только сильнее, а в какой-то момент дышать стало тяжело. Шулин начала задыхаться, кашель подступал к горлу, но пальцы мужчина не давали возможности ни дышать, ни прокашляться. Повезло, что он не долго что-то искал во рту, иначе задохнулась бы. Получив возможность дышать, Шулин несколько раз прокашлялась.

— Что вы себе позволяете?! — возмутилась девушка.

Она начала активнее вырываться. Для нее невыносима сама мысль, что какой-то посторонний для нее человек, тем более мужчина, начинает касаться каких-то частей ее тела. Она ему что девушка из дома цветов (китайский публичный дом)? Прямо сейчас она чувствовала себя униженной, на глазах у стольких людей. Она заметила, что глаза некоторых мужчин взгляд изменился. Потому что для них она больше не принцесса, а просто девушка с которой можно больше не считаться. В их мире у женщин не так много прав, даже у аристократок.

— Тогда что вы собираетесь со мной делать, генерал Ли? — с усмешкой спросила Шулин.

Хотя, можно и догадаться, что ничего хорошего. Но хочется хотя бы морально подготовиться и получить немного времени, чтобы подстроится и выжить. И ждать момента чтобы сбежать.

Шулин могла бы поблагодарить генерала, что он приструнил своих подчиненных, но говорить такое не стоит. У нее и без того гордость пострадала из-за действий мужчины. Все еще казалось, что его руки блуждают по телу. От одних воспоминаний передернуло от страха. А тут еще он нацепил на нее ошейник, как кому-то домашнему животному. Его улыбка не предвещала ничего хорошего. Кажется через несколько дней она сама будет просить казнить ее, чем находится рядом с мужчиной, один взгляд которого вселял в нее страх.

Ей не было так страшно, когда пришлось столкнуться с жестокой реальностью, и даже конфликты со старшей сестрой, первой принцессой, казались чем-то безобидным. Хотелось вырваться из кареты и бежать, но вряд ли удастся убежать далеко. Она изучала искусство меча, но это было номинально, и сражаться серьезно у нее не выйдет.

— Лучше оказаться в доме цветов, чем быть Вашей наложницей, генерал, — она почти выплюнула эти слова с ненавистью и презрением.

То, что Шулин сейчас так спокойна, не означает ее покорность и послушание. Да лучше мыть полы и стирать белье, чем быть наложницей такого опасного человека.

Девушка тихо вскрикнула, когда ее взяли за шею и резко прижали к стеклу кареты.  Его холод немного отрезвил помутненное сознание, после пережитого унижения у беседки. Она прикусила губы, и закрыла глаза, чтобы не видеть обращенные на нее взгляды солдат, которые хоть и отвернули головы, но продолжали иногда косить взгляд. «Нужно взять себя в руки», — она сжала руку в кулак и тихо зарычала.

— Ни за что!

Она резко пнула его ногой куда смогла дотянуться, и попыталась вырваться из его схватки и поправила подол длинной юбки. Она не позволит ему и пальцем себя коснуться.

— Уберите свои руки! — прошипела Шулин, сверкая злобным взглядом.